Комментирование

(Паршанут)

   Издревле практиковалось в Израиле К. для разъяснения неясных стихов, глав или разделов Священного Писания*. Книжники*, знатоки Библии, на которых Эзра возложил обязанность преподавания Торы народу, не удовлетворялись ее публичным чтением. Они взяли на себя труд К. ее законов. Чтобы отвечать требованиям жизни и разрешать возникавшие новые проблемы, они искали ответы в Писании посредством К. и логических объяснений. Два главных метода существуют в комментировании Торы: "пшат" (т. е. простой, непосредственный смысл текста) и "драш". Драш означал К. текстов, распознавание цели и замыслов Законодателя, нахождение аналогий для случаев, которые не даны в Торе непосредственно.

   Вся талмудическая литература - как галаха*, так и агада* - представляет собой громадное и многогранное К. Библии. И по мере того, как расширялась и разветвлялась талмудическая литература, она требовала от своих зодчих еще большего умения вчитываться в каждое слово, в каждую букву Торы, Пророков* и Писаний*. Мудрецы стремились обосновать каждый закон на определенной фразе (а иногда и на слове), написанной в Торе.

   Гилель Старший* установил семь способов изучения Торы, а р. Ишмаэль* пользовался тринадцатью способами. Рабби Элиэзер*, сын р. Йоси из Галилеи, создал всеобъемлющий метод разъяснения и К. Библии, включавший тридцать два способа. В сжатой форме он изложил план новых законов К., которые свидетельствуют об исключительной ясности ума, широте мысли и творческой мощи.

   Самые давние К. к Торе, сохранившиеся до наших дней, - это Мидрашей галаха, то есть К. галахот, написанные танаим*: "Мехилта" - к книге Исход, "Сифра" - к книге Левит, "Сифрей" - к книгам Числа и Второзаконие.

   Первым стимулом к возвращению на путь непосредственного изучения и понимания текста Торы (т. е. пшат) был диспут между раввинами и караимами*, и рав Саадья* Гаон заложил основу К. по методу "пшат". Он перевел Священное Писание на арабский - язык самой развитой культуры того времени, и составил свой К. к Священному Писанию, соответствующий требованиям времени. Целью его было предложить евреям и всем интересующимся простой и ясный смысл Священного Писания без покровов агадот и мидрашим. Последующие комментаторы Священного Писания называли р. Саадью Гаона "отцом пшата" и "главою комментаторов". Перевод р. Саадьи Гаона не оставил неясных мест в Священном Писании и, вместе с тем, он верен традиционному смыслу текста.

   Особой популярностью пользуется К. Раши* к Библии. Благодаря легкости и краткости изложения он остается до наших дней постоянным ее спутником. Заслуга Раши в том, что он осветил Устную Тору своим К., и Вавилонский Талмуд стал доступной книгой для каждого, кто пользуется его К. Чистый и отточенный слог Раши внес ясность в талмудические диспуты и упростил сложные логические аргументы. И в К. к Библии Раши стремился объяснить написанное по методу "пшат", на основании логики и здравого смысла. Однако он приводит целый ряд агадот и мидрашим, которые стали неотъемлемой частью К. Пятикнижия.

   Среди комментаторов Библии по методу "пшат" видное место занимает внук и ученик Раши, р. Шмуэль бен Меир (Рашбам), живший в XII веке. Рашбам стремился к максимальной простоте и сторонился мидрашим.

   Современником Рашбама был великий комментатор и знаток иврита р. Авраам бен Меир Ибн Эзра, который также стремился комментировать написанное по методу "пшат". Большое внимание он уделяет этимологии слов и выражений, сумев прояснить многие неясные места путем глубокого грамматического анализа. Широкую популярность завоевали комментарии к Библии р. Давида Кимхи (11.0- 1235 гг.), он же Радак.

   В XIII веке появилась книга "Зогар" ("Сияние"), ставшая краеугольным камнем учения Каббалы*. Согласно книге "Зогар", не следует понимать Тору в ее прямом смысле ("пшат"). В повествованиях Торы заключены тайны, и горе тому, кто думает, что Тора рассказывает нам простые и незамысловатые истории. Если бы это было так, мы, в наше время, могли бы составить новую Тору из более "красивых" рассказов. Но это не так. Вся Тора - это "самые возвышенные предметы и тайны тайн". "Зогар" устанавливает четыре пути объяснения Торы: прямой смысл, намек, комментирование, тайный смысл. Последнему каббалисты придают особое значение. Р. Моше бен Нахман (Рамбан) пишет в предисловии к своему К.: "Мудрость моя ничтожна и разум мой недостаточен по сравнению с тайнами Торы, скрытыми в ее здании, спрятанными в ее кладах, ибо всякое сокровище, чудо и глубокая тайна и вся мудрость - скрыты в ее закромах, в намеке, в речи и в письме".